Надо сыпать соль раны

Поваренная соль

Во-первых, такая соль очень эффективна при всевсевозможных гнойничковых заболеваниях и фурункулах на коже. Тут есть несколько интерпретаций её применения:

• Бинт или кусок марли пропитывается 2%-м раствором соли и привязывается на несколько часов к больному месту. Эту процедуру, например, очень удобно сделать на ночь.

• Соль тщательно перемешивается с хлебом, который предварительно перетирается до кашеобразной массы. Эту смесь нужно плотно привязать к гнойничку или фурункулу бинтом.

Во-вторых, именно поваренная соль используется в комплексном лечении фолликулярной ангины. А ведь это по сути тоже очень тяжёлые раны. Причём раны такого чувствительного места, как горло. Нагноившиеся фолликулы — это очень опасная вещь. Поэтому действовать в этом случае надо очень грамотно.

И именно с полоскания поваренной солью часто принято начинать лечение такой ангины (часто ещё до осмотра врача и покупки в аптеке серьезных препаратов, которые необходимы в этом случае). А применение соли в самом начале — это весьма верное решение. И чем раньше будет начато такое лечение, тем шанс вылечить ангину быстрее будет гораздо выше.

Полоскание раствором поваренной соли помогает вообще при любых ранках, которые образуются в полости рта: на языке, дёснах, нёбе.

Но чтобы эффект был более быстрым и сильным, соляной раствор можно приготовить не только на воде, а, например, и на всевозможных травяных отварах — ромашки, календулы, зверобоя.

Для лечения экземных ран можно применять поваренную соль, которая смешивается с топлёным животным (например, свиным) жиром. На сто граммов такого жира понадобится всего одна столовая ложка соли. Желательно взять мелкую (лучше даже измельчённую на кофемолке) соль.

Для лечения ран различной природы и всевозможных изъязвлений, эрозий также применяют и уксусный раствор соли. Идеальная пропорция такого средства — 1 часть уксуса и пять частей соли. Полученное средство нужно бережно наносить на поражённые места и аккуратно втирать.

Известно также, что для лечения ран используют и соль, тщательно перемешанную с глиной. Работая в паре, эти компоненты добиваются неплохих ранозаживляющих результатов.

Морская соль

Морская соль также применяется в разных целебных рецептах при экзематозных ранах. Причём, надо заметить, её применение может быть как в виде ванночек, так и в виде аппликаций. Можно применять непосредственно одну морскую соль, а можно сочетать её и с другими целебными веществами.

Например, для аппликаций, можно сделать такую присыпку. Морская соль вместе с сухой травой солодки, взятые в одинаковых частях, мелко перемалываются на кофемолке.

Как же её эффективнее всего применить? Данным средством нужно обильно посыпать места поражения экземой и забинтовать (важно учесть такой нюанс: надо сделать всё возможное, чтобы повязка не слетала и присыпка держалась на больном месте, но в тоже время повязка не должна быть и слишком тугой).

Чтобы добиться нужного целебного эффекта, но излишне не пересушить кожу, время такой процедуры должно продолжаться около часа, после чего бинт удаляется, а пораженные места тщательно и аккуратно промываются прохладной водой. Рекомендовано проводить данную процедуру по схеме: например, три дня с аппликациями, три дня — перерыв.

Курс лечения зависит во многом от типа экземы. Если это острая контактная экзема, вызванная не очень сильным раздражителем, то может хватить малого количества сеансов, а вот в случае лечения хронической экземы придётся запастись серьёзным терпением: ранки и трещинки будут заживать гораздо медленнее, особенно тяжело, если к экземе добавляется её аллергический компонент либо её варикозная природа.

Но данным методом всё же можно пользоваться не при любой стадии экземы, в частности, если наблюдается непосредственное мокнутие пузырьков, то этот рецепт пользы не принесёт.

Так что задавать вопрос «Сыпать или не сыпать соль на рану?» вообще не имеет смысла, ведь вариант ответа, ведущий к исцелению, ясен. И начинается он в большинстве случаев как раз с уверенного слова «Сыпать!». Ведь теперь вы знаете, что соль принесет пользу во многих случаях. Хотя, безусловно, так хочется, чтобы этих случаев вообще не было, а все были здоровы и невредимы!

«Что надо? Надо сыпать соль на раны: Чтоб лучше помнить – пусть они болят».

Так кончается стихотворение Высоцкого «Побег на рывок», с посвящением Туманову. Вадим Туманов, знаменитый золотодобытчик, глава знаменитой артели старателей «Печора», человек исключительный, лагерник, одолевший судьбу, был ближайшим другом Владимира Высоцкого. Высоцкий успел написать первую часть романа «Черная Свеча», где прототип главного героя – Туманов. — «Надо сыпать соль на раны…» Как вы узнали о смерти Высоцкого? Вы что-то предчувствовали? — Я, наверное, начну чуть раньше. С темы пьянства и наркомании, которая, на мой взгляд, сегодня преувеличена. Мы с Володей очень много говорили об этом. Когда я уже знал все, я просил: Вовка, брось! Он, улыбаясь, говорил: ты запомни, я в любую секунду это брошу, когда захочу. Но однажды утром он признался: знаешь, я тебе хочу сказать одну неприятную вещь…Я насторожился. А он продолжает: я давно хотел тебе сказать, я недели две пробовал и, кажется, не могу бросить. И добавил: мне страшно. И знаете, мне самому стало страшно… Но когда пытаются создать впечатление, что были одни сплошные пьянки, это полная чепуха. У меня есть возможность сравнивать. Ведь все эти годы, можете себе представить, какая публика со мной работала на приисках. Бульдозеристы, экскаваторщики, горняки. Так что я знал, как люди пьют. Ни в какое сравнение не шло с Высоцким. И первое, с чего я начинал, вводил сухой закон… — Когда вы увидели его в последний раз? — Я прилетел за ним из Ухты, чтобы забрать его к нам. Мы договорились с ним и ждали его в Ухте. Он задержался, не прилетел. И я сам полетел в Москву. Позвонил. Ответила его мама Нина Максимовна. Я попросил, чтобы она меня подождала, и приехал. И она мне говорит: я тут уже целый час, пришла, квартира открыта, сижу, никого нет. А я приехал с Володей Шехтманом, который меня встречал, он у меня работал. И я показал Володе глазами на этаж выше. Там жил фотограф Валерий Нисанов. Высоцкий часто туда заходил, когда ему нужно было выпить. — И вы догадались, что он там? — Да, что он там. Я говорю: Нина Максимовна, посидите, я сейчас приду. И вернулся с Володей. Первый раз я видел, как мама замахнулась на него: я жду, жду… Он начал ее успокаивать: мама, мамочка, мама!.. Он всегда так к ней обращался. Сейчас читаешь у некоторых мемуаристов, что он грубо разговаривал с матерью, с отцом. Я этого никогда не видел. Во всяком случае, те последние семь лет, что мы были близки. Никогда. А здесь он был в большом заводе. Я попросил ребят, кто с ним был, чтобы вызвали врачей и отправили его в больницу. Он этого страшно не хотел. Всегда: никаких больниц. Однажды была попытка к нему в Риге вызвать врачей, так он очень обиделся и долго с этим человеком, кто хотел ему помочь, не разговаривал. — И врачи приехали? — Врачи приехали, когда меня уже не было. И почему-то отложили госпитализацию на завтра. Вечером поздно я позвонил туда, мне ответил доктор Анатолий Федотов, друг Высоцкого, который не раз помогал ему. Я говорю: Анатолий, скажи, пожалуйста, есть какая-то опасность? Он засмеялся: да нет, нет, все будет нормально. А рано утром звонок. Сын взял трубку. Я смотрю на его лицо и говорю: что такое? Он протягивает мне трубку: возьми, Вовка умер. Я взял трубку, и мне Федотов говорит: приезжайте срочно, Володя умер. — Что это такое для вас было? — Я стою, и, может быть, первый раз в жизни не знаю, что делать. Настолько растерялся. И говорю: что делать? А сын мне отвечает: что делать, что делать, быстро одевайся, и едем. Я даже представить себе не мог, что его больше нет. Мы прилетели быстро туда. Вовка лежит… А я как будто еще ничего не понимаю. Что-то страшное.

— Вы были знаменитым золотопромышленником. Он был знаменитым бардом, артистом, поэтом, музыкантом. Был ли элемент тщеславия с вашей и его стороны, когда вы сошлись? — Все было настолько просто! Нас совершенно случайно в Доме кино познакомили. Мы провели вместе что-то около часа в ресторане. Поговорили. Я еще посмеялся, говорю: а ведь я сначала думал, что вы сидели. Мне Нина Шацкая, актриса Таганки, когда мы с ней в Душанбе познакомились, она снималась в фильме «Белый рояль», а меня попросили посмотреть, можно ли там организовать добычу золота, вот она мне объяснила, что он никогда не сидел. — Он же пел от лица разных своих героев, воевавших, сидевших, поднимавшихся в горы…. — Это и было в нем главное. Его песни. Его поэзия. Он очень хотел быть признанным официально. Очень хотел, чтобы его стихи печатались. Он очень хотел жить. — Да, и просто сгорал, сочиняя то, что сочинял. И прибегал к рюмке, чтобы себя от этого дикого напряжения освободить… — Именно так. — И вы влепились друг в друга навсегда? — Не знаю, мне неудобно говорить… Дня через два я ему позвонил, он очень обрадовался. Я тогда услышал от него выражение: раздружились. И другое – задружились. Вот мы с ним задружились. Была весна 1973 года. И до 1980 года, до его смерти, я был человеком, с которым он мог говорить и говорил обо всем. Он знал обо мне, а я знал о нем все. — Через вашу жизнь прошло огромное количество людей – чем Высоцкий отличался от других? Что вы в нем любили? — Очень трудный вопрос. Говорят, любовь и дружбу не выпрашивают. Они или есть, или их нет. Мне, например, трудно объяснить, почему есть люди, с которыми ты, прошу прощения за сравнение, сидишь в камере год, а расстаешься, и такое чувство, что вы все еще чего-то недоговорили. И наоборот, есть другие, с которыми после нескольких минут общения видишь: неинтересно. Володя был из числа очень редких людей. В нем было очень много особенного. Его порядочность, в первую очередь. Если он что-то сказал, это обязательно делалось. Я его знал работающим, много работающим. Днем, ночью, в любых ситуациях работающим, работающим, думающим, интересным, спорящим. Да, были красивые, умные, прекрасные женщины, которых он покорял своим обаянием… — Об этом я тоже хотела поговорить. Вы всю жизнь прожили с одной женой, пятьдесят лет в браке с замечательной Риммой, которая в прошлом году, к несчастью, умерла. Вы однолюб, у Высоцкого много женщин – как вы к этому относились? Вас это сердило? Или вы принимали вещи такими, какие они есть? Я знаю, что когда Володи уже не стало, Марина Влади на вас обиделась: Вадим, как ты мог мне не сказать, что последние годы рядом с Володей была другая женщина?.. — Давайте считать, что я – исключение. Я не знаю среди своих друзей ни одного, кто, даже очень любя жену, где-нибудь при возможности не нагрешил. Но эта тема неинтересна. Кто-то с кем-то спал, ну и что? Ну вот мы приезжаем в два часа ночи, поставили машину у подъезда, подходим – стоит девушка. Вовка говорит: ты совсем сдурела, ты же знаешь, что… А что делать? Симпатичная девушка, влюблена… — В него многие были влюблены… — Многие – не то слово. Но меня это не волнует, спал или не спал. И Марине никогда бы я не сказал ни звука. Я возвращаюсь к самому важному. Вовка очень много работал. По-страшному много. Ночами смотришь, что-то сидит, пишет. Сколько я был с ним, всегда какие-то разговоры, очень интересные и очень важные. Ни с кем я так много не говорил, как с ним. Хотя вроде и не Володина тема, но мы впрямую говорили о нашей стране, о жизни в ней, о богатстве этой страны. Некрасиво говорить: я знаю. Но я знаю, очень хорошо знаю о ее богатствах. Я начинал на Колыме, мне посчастливилось пройти от одного края страны до другого. Везде проработав. Дружа с прекрасными людьми, в том числе геологами. Имея такие богатства недр, таких прекрасных специалистов, как мы умудряемся плохо жить? И с Володей Высоцким, и со Славой Говорухиным, который, кстати, тоже геолог, мы говорили долго и подробно, в чем тут дело… — Вы с Высоцким однажды составили списки плохих людей… — Действительно, разошлись по разным комнатам и составили. Он быстрее меня справился. Интересно, что и у него, и у меня четвертым номером шел Мао цзедун, а четырнадцатым – Дин Рид, певец такой был, который много мельтешил. А началось с публициста Юрия Жукова, который в телевизоре разбирал письма и говорит: «Гражданка Иванова из колхоза «Светлый путь» отвечает гражданину…» Вовка стоял-стоял, а у него как раз было плохое настроение. И он говорит: и где их таких только находят?.. Схватил два листа: давай сто человек напишем, кто нам неприятен… — А списка, кто приятен, не составляли? — Нет. — Он сказал замечательную фразу, побывав у вас на прииске: лица рогожные, а души шелковые. Какая в этом необыкновенная нежность… — Он очень чувствовал человека… На приисках с ним был связан интересный момент, один из множества. Прорвало дамбы в Бодайбо. Затопило все. Прилетела комиссия. И уже все были лишены тринадцатой зарплаты. Но члены комиссии жаждали увидеть Высоцкого. Высоцкий с ними встретился. И тринадцатая зарплата была возвращена. — Вы скучаете по нему? — Знаете, он мне только один раз снился. Один только раз. Причем как-то непонятно. Мы встретились с ним, и он меня не пригласил к себе. — Во сне? — Во сне. — «Чтоб лучше помнить – пусть они болят»… Наши раны. Личное дело Родился в 1927 году. Морской штурман. Участник Великой Отечественной войны. Посажен в 1948 году по политической статье. В дальнейшем статья заменена на уголовную. Восемь попыток бегства. Освобожден после смерти Сталина со снятием судимости. Организовал золотопромышленную старательскую артель «Печора», где применил высокопроизводительные методы труда. Подвергся нападкам и шельмованию. Автор книги «Все потерять – и вновь начать с мечты…».

ВОПРОС ДНЯ 25 июля 1980 года не стало Владимира Высоцкого. Кто для вас Высоцкий 30 лет спустя? Николай СВАНИДЗЕ, телеведущий: — Так получилось, что я его хоронил, хотя и не был с ним знаком. Я тогда был младшим научным сотрудником в одном институте и состоял в так называемой олимпийской дружине, которая должна была следить за порядком в городе… Мы тогда не могли его оценить в полной мере. Никому тогда не приходило в голову, что он очень большой поэт, потрясающе работавший над словом. Алексей МАМОНТОВ, президент Московской международной валютной ассоциации: — Хоть Владимир Семенович и не воевал, мурашки идут от его песен военного цикла. Каждая строчка — как строка на обелиске. Высоцкий — последний поэт уходящей эпохи, ничего сопоставимого с ним после него так и не появилось. Разве что Виктор Цой… Никита ДЖИГУРДА, актер: — Тридцать лет назад Высоцкий был для меня учителем, а сегодня — брат по духу. Я согласен с мнением, что он — наш Пушкин ХХ века. Вслушайтесь, вдумайтесь в строчку: «Я поля влюбленным постелю…» За одну только эту фразу уже преклоняюсь перед ним. Евгений ГОНТМАХЕР, замдиректора Института мировой экономики и международных отношений РАН: — Поэт, который отразил эпоху советского застоя и метания людей в нем. А мы, кстати, с тех пор не изменились — так же мечемся и никак не можем понять: кто мы, с кем мы и куда мы… Анатолий БЫШОВЕЦ, знаменитый футболист и тренер: — В одной из его песен есть такие строки: «Комментатор из своей кабины кроет нас для красного словца, но недаром клуб «Фиорентина» предлагал мильон за Бышовца». Я горжусь, что стал персонажем одного из его творений! Александр ГОРДОН, телеведущий, режиссер: — Актер, который угадал время и не стеснялся жить. Помню его заграничные поездки, дорогой «Мерседес», красивые костюмы. По сути дела, он был счастливчиком. Людмила АЛЕКСЕЕВА, глава Московской хельсинкской группы: — Высоцкий, помимо того что он замечательный бард, еще и воспоминания, связанные с молодостью, что всем приятно, в том числе и мне. Несмотря на очень активное сопротивление властей и цензуру, он сумел стать поистине народным артистом. Александр САВЕРСКИЙ, юрист, глава «Лиги пациентов»: — Гений — но неоднозначный. Я сам играю на гитаре и пою — и не далее как вчера орал Высоцкого, на всю дачу было слышно! Всегда поражаюсь накалу, с которым он выступал. Если петь на таком психологическом уровне минут 40, потом ходишь как после пыток. А он так не только пел, он так жил. Артур, читатель сайта KP.RU, Москва: — В воскресенье по традиции приду на Ваганьковское кладбище с букетом белых роз. Точно такие же носил ему в молодости в Театр на Таганке. Потому что для меня он вечно живой. Браво, Владимир Семенович!